Имя Станислава Пожлакова (1937-2003) сегодня вряд ли что скажет современному любителю музыки. А ведь когда-то он был дико, фантастически востребованным композитором, чье имя писалось через запятую с Пахмутовой, Шаинским, Тухмановым.
О славе Пожлакова свидетельствует такая байка: однажды Шостакович пытался прорваться на какой-то закрытый концерт, оперируя своим именем, на что бдительный администратор его осадил: «Что вы раскричались: Шостакович! Шостакович! Да я б и Пожлакова не пустил!».
Песни Пожлакова живы до сих, тогда как сам он ушел в год трехсотлетия Петербурга, брошенный администрацией воспетого им города на произвол судьбы.
Уже первое столкновение Станислава с Ленинградом было неласковым. Он единственный из четырех детей семьи пережил блокаду, братья и сестры погибли.
В школе учился с Юрием Сенкевичем. Именно в доме будущего путешественника Станислав впервые увидел фортепьяно. Там он и взял первые уроки.
Вообще Пожлаков был самоучкой, консерваторское образование прошло мимо. В семнадцать создал первый самодеятельный ансамбль.
После армии долго наращивал жирок, работая руководителем оркестров Ленгосэстрады.
Славу же, несмотря на свои вкусовые пристрастия в виде западной музыки, Пожлаков вкусил типично советским продуктом. Широкую официальную дорогу открыла ему песня «Ребята 70-ой широты». Затем выстрелила и прокатилась по стране «Топ-топ, топает малыш», за первое право исполнения которой сошлись в рубилове звезды эстрады (Вадим Мулерман против Иосифа Кобзона. Жена виновата?)
Вскоре к слушателю вышел и сам Пожлаков, обедни не испортивший. Фактурный парень с приличным голосом и артистичной подачей неплохо пел «Колыбельную с четырьмя дождями» (ее также исполняла Майя Кристалинская), «Песню о добром человеке», тех же «Ребят 70-ой широты». К фильму «Хроника пикирующего бомбардировщика» исполнил песню «Туман».
В 34 года парня без консерваторского образования приняли в Союз композиторов, чему способствовал старейшина нашей эстрады Соловьев-Седой, в песни Пожлакова влюбившийся.
Фартило Пожлакову необыкновенно. Специально под него Ленинградское ТВ забабахало фильм-концерт «Лирическое настроение». Из телека неслись песни Пожлакова написанные к детским блокбастерам «Кортик» и «Бронзовая птица». На официальных мероприятиях города то и дело звучали «Остаюсь ленинградцем» и «Ленинградская песня». По словам дочери, Станислав с его везением даже холодильники в лотерею выигрывал.
Лет за десять интенсивной деятельности Пожлаков выгорел. Где-то с конца 1970-ых все, что он пишет, перестало находить широкий отклик, а уж с перестройкой композитора окончательно задвинули в чулан.
Хуже всего — на волне бешеной популярности Пожлакову не удалось сохранить семью. Жена не выдержала напора внимания и ушла, забрав дочь, ту самую, которой композитор посвятил «Топ, топ, топает малыш». Девочка к этому моменту, впрочем, выросла и не держала на отца обид.
В 1977 Пожлаков женился вторично, на певице Нине Молтянской. Этот брак был долгим, но и он в итоге развалился.
Последние годы Пожлаков оказался фактически затворником, не в силах самостоятельно передвигаться. А уж пенсия была, кот наплакал.
В 2003, когда Питер накрыло волной торжеств, к администрации города обратилась с письмом группа товарищей, намекая, что не худо бы помочь композитору в лечении. Он блокадник, да и песен, прославляющих родной город, никто не отменял. В конце концов, приближалось 50-летие начала творческой деятельности Пожлакова, можно было хоть благотворительный концерт организовать.
Фиг вам. Во всех просьбах отказали. Выживай, мол, как хочешь. Хамство самое настоящее.
Но не факт, что деньги города могли Станислава спасти. Все зашло слишком далеко.
25 сентября 2003 года умер Сенкевич. На следующий день соседи обнаружили тело его однокашника Пожлакова. Композитор лежал в своей квартире, дверь не была закрыта.
Обстоятельства смерти так и остались невыясненными.
