«Я ухожу на цыпочках, чтобы никому больше не причинять страданий». Почему покончила с собой дочь Жоржа Сименона
Мы уже говорили о Жорже Сименоне (Жорж Сименон в СССР), сегодня разговор пойдет о его неприкаянной дочери, наделившей отца страшной болью, которая вылилась на страницы.
Сименон был женат три раза, но счастливым называл только брак последний. С первой женой он развелся ради Дэниз Уимэ, сделавшей все, чтобы житуха избраннику перестала казаться легкой.
Дэниз была моложе на 17 лет и умопомрачительно красива, неудивительно, что Сименон с нее пылинки сдувал. Родив мэтру двух сыновей, Уимэ планировала пожить для себя, но Жорж мечтал о дочке. В результате на белый свет появилась Мари-Джо.
Позже Сименон будет утверждать, что уже в начале семейной жизни странности Уимэ начали выходить из берегов.
Но какое-то время ее бесшабашность, плевки на общественную мораль, готовность веселиться 24 часа в сутки писателя устраивали. Как иначе, если женушка с удовольствием составляла ему компанию в набегах на публичные дома?
Здесь дело, видимо, вот в чем: Сименон был поглощен работой и полноценный отдых воспринимал, как «подзарядку батареек» для работы дальнейшей. А внутренне пустая Уимэ просто бухала. И в результате на глазах детей спускалась в алкогольный дурман все основательнее.
С детских лет образ отца занял в сердце Мари-Джо образ Бога. В восемь лет она, заметив в витрине ювелирного магазина обручальные кольца, потребовала у папы в подарок одно.
Заветное обручальное колечко Мари-Джо не снимала никогда, расширяя его по мере взросления.
Между тем, живущая, как хочется и, тем не менее, считающая себя несчастной мать, избрала дочку в конфидентки. Часами мама изводила ребенка исповедями. Плавающий в работе и глотающий снотворное писатель заметил это слишком поздно.
Сименон признавался:
«Она ложилась спать на диване, который для нее … ставили в ногах твоей кровати, Мари-Джо, и она долго изливала тебе свои фантазмы. Допоздна говорила она с тобой то монотонным, то страстным голосом. Не помню, в какой точно вечер ты украдкой выскользнула из комнаты, а она бросилась вслед за тобой. Я видел тебя, когда ты, такая тоненькая в своей светло-голубой пижаме, бежала по лестницам и коридорам, чтобы спрятаться в огромных мансардах на чердаке или в подвале… Когда же тебя наконец находили, забившуюся в угол в подвальном зале, ты силилась улыбнуться, как будто все это было лишь игрой. Игрой, ужаснувшей меня, когда мне случайно довелось присутствовать при этом».
Наслушавшись мамы, Мари-Джо сделала страшный для ребенка вывод: «Боюсь, что мама убьет папочку…»
В 1971 терпение Сименона лопнуло. Он купил жене квартиру, дабы та безумствовала отдельно. Фишка заключалась в том, что писатель не мог позволить себе дорогостоящий бракоразводный процесс.
Подросшая Мари-Джо так и не нашла себя. Она писала стихи, танцевала, рисовала, училась на курсах актерского мастерства, ничем не увлекаясь всерьез и надолго.
А еще боролась за любовь отца, который совершенно простецки начал жить со своей домработницей Терезой, считая ее третьей женой.
Мари-Джо задала прямой вопрос: почему рядом с ним ночью находится Тереза, а не дочь? Разве не может она, Мари, делать все тоже, что домработница? При этом, дочка ненавязчиво крутила на пальце обручальное кольцо. Сименону разом стало ясно — почему дочь выбирала в ухажеры мужчин много старше.
А Уимэ готовила удар, метя в Сименона, но убив дочь.
Злая, мстительная, сходящая с ума от сознания подступающей старости, снедаемая жаждой славы она вызвала всемирно известного писателя на литературный ринг, выпустив мемуарную книгу «Птичка для кота». В 1978 книга стала бестселлером под рекламным слоганом: «Замужество мадам Мегрэ» и на страницах ее предстал алкоголик, эгоист, сексуальный неврастеник.
Этого Мари-Джо вынести не смогла. Через два месяца после выхода откровений матери двадцатипятилетняя девушка застрелилась.
В прощальном письме отцу девушка просила:
«…я ухожу на цыпочках, чтобы никому больше не причинять страданий и не страдать самой. Я только надеюсь, это единственное мое пожелание, что золотое кольцо останется на моем пальце. Если его придется снять при вскрытии, надень после, ладно? Это обручальное кольцо — единственная вещь, которая имела для меня значение в жизни. Понимаешь?..»
Как ни страшно звучит, смерть дочери пробудила у Сименона угасающее с возрастом дарование. Он выпустил пронзительную книгу «Интимные дневники», посвященную ее самоубийству.
