Четверть века назад, 21 августа, ушел Юрий Владимирович Никулин (1921-1997).
Предлагаю поразмышлять — каким образом Никулин состоялся в качестве большого драматического артиста, хотя зрительское большинство видело в нем только Балбеса.
Никулин не попал ни в одно театральное училище, которые штурмовал абитуриентским летом 1946 года. Почему? Сам он считал, — не свезло. Можно предположить, что членов приемных комиссий (а бойкий абитуриент не решился подать документы только в школу-студию МХАТ) настораживал критический возраст Никулина. В восемнадцать он пошел в армию, потом война… То есть в театральное училище рвался двадцатипятилетний парень с ограниченным опытом самодеятельности. Естественно, проигрывал.
Взяли его только в школу-студию разговорных жанров при Московском цирке.
Кинодебют Никулина уже содержал элементы прославившей его позже роли Балбеса. Простодушный, не особо задумывающийся о последствиях своих действий пиротехник из эпизода фильма «Девушка с гитарой» (1958) вызвал у зрителя больше положительных эмоций, нежели играющая главную роль Людмила Гурченко. В следующем году Никулин показал любящего заложить за воротник нерадивого рабочего Клячкина в комедии «Неподдающиеся». В 1961 состоялась встреча с Гайдаем в короткометражке «Пес Барбос и необычный кросс», после чего Никулин, Вицин и Моргунов проснулись звездами.
На мой взгляд, только Никулин смог перерасти комедийную маску, хотя именно от него, клоуна по профессии, этого ждали меньше всего. Моргунов случай особый, — актер был болен сахарным диабетом, и это наложило печать на внешность, ограничив амплуа (Балбес против Бывалого. Почему Никулин не хотел знаться с Моргуновым?). Вицина роль Труса просто отбросила назад. Выпускник МХАТа, актер театра Ермоловой пустился в создание галереи безалаберных персонажей (нередко эпизодических). Справедливости ради заметим, что в веренице его киноролей попадались истинные шедевры, подобно Хмырю из «Джентльменов удачи».
Никулин же наравне с ролью Балбеса получил шанс поразить профессионалов. Режиссер Лев Кулиджанов дал ему сыграть Кузьму Иорданова в мелодраме «Когда деревья были большими» (1961). Иорданов выпивоха, но уже не комический с яблоневыми щечками, а человек надорванный, не до конца потерянный, получающий шанс вернуться к жизни с помощью девушки, отцом которой себя объявил. Никулин четко почувствовал героя, его ведь тоже едва не привлекли за тунеядство, когда провалившись в ряд институтов, он не знал, чем заняться. Его тоже догнала тоска человека, который три державы покорил, а в мирной жизни дела не находит. Иорданова он сыграл на чистом нерве.
В сорокалетнем актере открывались какие-то шлюзы. Еще до Кулиджанова Никулина обхаживал Игорь Ильинский, приглашая в Малый театр, где обещал передать свои роли. В нем вдруг разглядели большого драматического артиста, который по чистому недоразумению попал в цирк.
В один год на экраны Союза вышла короткометражка Гайдая и фильм Кулиджанова. Никулин предстал перед зрителем в двух ипостасях, — трагической личности и разухабистого водевильщика.
«Когда деревья были большими» стали лидером проката, но где ему до успеха гайдаевской тройки. Гайдай начал успех закреплять, задействовав троицу еще в трех фильмах, один другого популярнее («Самогонщики», «Операция «Ы»…», «Кавказская пленница…») Казалось, маска Балбеса приросла к Никулину, чему способствовала и профессия клоуна. Во всяком случае, картина «Ко мне, Мухтар!» (1964), где Юрий Владимирович играл вполне вменяемого милиционера, большинством зрителей на основании афиш с ликом того самого «Балбеса» воспринималась комедией, и только купив билет зубоскалы обнаруживали, что смеяться не над чем.
Смешки возникали и при появлении Никулина в исторической фреске Андрея Тарковского «Андрей Рублев» (1966), тем паче фильм достиг экрана после сольного успеха Никулина в насквозь комедийной «Бриллиантовой руке» (1968).
Никулин вспоминал:
«В «Андрее Рублеве», как и в фильме «Ко мне, Мухтар!», мое первое появление на экране поначалу вызывало в зрительном зале смех. Зритель готовился увидеть комедийные трюки.
Спустя несколько лет, работая над одной картиной вместе с талантливым оператором Вадимом Юсовым, снимавшим и «Андрея Рублева», в разговоре с ним я вспомнил об этом смехе.
Юсов внимательно меня выслушал и сказал:
— Вот пройдет много лет, и вас как комедийного артиста забудут. А картина «Андрей Рублев» будет идти. Со временем сцену будут воспринимать как нужно.
Может быть, Юсов и прав».
Пока время показывает, однако, неправоту Юсова, ибо комедийный актер Никулин не забыт. Другое дело, что комическую маску ему удалось перерасти.
Он добился славы к сорока годам, а к пятидесяти понял — шутковать себе дороже. Посмотрите, какими бледными подобиями себя бродят по экрану Трус Вицин и Бывалый Моргунов в «Комедии давно минувших дней»…
Никулин завязал с Гайдаем, хотя тот умолял актера сняться в «Иване Васильевиче…» и «Не может быть!» Не будем касаться доводов, которые приводил Юрий Владимирович, разрывая сотрудничество, просто констатируем факт, — с Гайдаем он расстался.
В 1971 сыграл у Рязанова в «Стариках-разбойниках» осеннюю роль следователя, коего пытаются «уйти» на пенсию.
А потом вспомнил войну.
Война была для Никулина местом, где он оставил молодость, приобрел опыт и жажду жизни. Пришла пора подводить итоги. По иронии судьбы, Никулин сыграл военные роли у двух режиссеров противоположных направлений. Если обласканный властью Сергей Бондарчук делал экранизацию незаконченного романа Шолохова «Они сражались за Родину» при всяческой поддержке, то Алексей Герман с трудом преодолевал цензуру, экранизируя «Двадцать дней без войны» Симонова. У Бондарчука Никулин сыграл рядового Некрасова, у Германа корреспондента Лопатина.
Особенно тяжело дался Никулину Герман. Актера ни в какую не хотели утверждать; сам он тоже считал себя для Лопатина старым; режиссер изводил требованиями достоверности. Но в итоге получилась очень хорошая картина.
Последней значимой работой в кино стал для Никулина фильм Ролана Быкова «Чучело», где он сыграл дедушку Лены Бессольцевой, такого же чистого человека, как его внучка.
Таковы драматические роли актера, которому прочили играть всю жизнь Балбеса да Юрика.
