ПАВЕЛ НИЛИН. ПОЧЕМУ ПИСАТЕЛЬ МОЛЧАЛ ДЕСЯТИЛЕТИЯМИ
16 января отмечал день рождения Павел Нилин (1908-1981).
Как писатель он познал творческие взлеты, за которыми следовали ватные провалы в безвременье. Нилин вставал на горло собственной песне, пытался исполнить нечто другое, но поскольку был транслятором, то потерянно решал в итоге помолчать. И молчание это затягивалось на десятилетия.
Странно, как вообще очутился в писателях человек, кажется, даже без начатков образования. Послушав с каким восторгом первооткрывателя пятидесятилетний отец рассказывает о посещении уроков марксизма-ленинизма его сын Александр Нилин сделал вывод, что школа отца миновала совсем, — тот прежде не знал удовольствия сидеть за партой и слышать звонок на перемену. Может быть… В детстве Павел долго болел полиомелитом, обучить его грамоте могла мама. Во всяком случае, чтение никогда не доставляло писателю Нилину радости, его даже не приглашали в редколлегии журналов, учитывая признание, мол, сложно дочитать до конца понравившуюся книжку, а уж не понравившуюся…
В душевной организации Нилина были какие-то непонятные мне пробелы — например, он никак не мог научиться определять по наручным часам время. При этом воздух самого времени Нилин чувствовал слишком обостренно. Это ему помогало как писателю, но и тормозило тоже.
Павел начинал журналистом, умудрившись за десятилетку перебраться из региональных изданий в Москву. Посетил Донбасс, откуда вывез роман «Человек идет в гору». Именно переделка романа в сценарий фильма «Большая жизнь» (1939) принесла Нилину первый успех. Фильм, что называется, пошел. Актерские работы Бориса Андреева, Петра Алейникова (КАК ПИЛ АЛЕЙНИКОВ), Марка Бернеса (Как спускали с небес на землю Марка Бернеса), песня «Спят курганы темные…» полюбились зрителю. Нилин стал лауреатом Сталинской премии.
А вот следующий фильм по его сценарию потерпел неудачу. В основе лежал рассказ «Варя Лугина и ее первый муж», написанный Нилиным в 1936 году. Это вещь о девушке, которая не может простить любимому человеку ревности и, невзирая на беременность, уходит от него. Достоинства здесь в сказовой стилистике, недостатки в характерах, что вызывают вопросы. Мужа Вари Лугиной, — активиста, комсомольца, прекрасного рабочего с говорящей фамилией Добряков Нилин все равно держит на подозрении, как не нашего парня и вспоминаешь, что в «Большой жизни» враги также прекрасно конспирировались под своих.
Если рассказ имел безнадежный для пары финал — Добряков оставлял Лугину с дочкой и женился на другой, то в экранизации Пырьева «Любимая девушка» молодые, хранимые коллективом, сходились вновь. Даже светлый финал не помог. Зритель фильм не принял, а критика разругала.
После первого успеха у Нилина начались психологические проблемы. Перепахавший журналистику вдоль и поперек он запрезирал легкое умение писать из жизни, декларируя, что литература без вымысла мертва. Но была еще одна загвоздка, — писать из жизни Нилин попытался, да получил жесткий отлуп.
Вторая серия «Большой жизни» (1946) обещала создателям успех первой: те же актеры, апробированные герои, хорошие песни. Но Нилин и режиссер Леонид Луков не учли момента. Они показали разрушенный после войны Донбасс и реалистически выписали, что не все служившие немцам — стопроцентные враги. Картина, резко не понравившись Сталину, легла на полку. Ожидающий от вождя еще одной премии Нилин оказался безработным. В дом пришла бедность.
Позже, рассказывая сыну о тех временах, Нилин признался: «Я подумал, ну, посадят, что буду делать — брошу курить».
Его не посадили, но он бросил писать.
Луков пытался подбить Нилина на реабилитацию, сделав новый сценарий о шахтерах. Писатель отказался. Его поход в театральную драматургию не увенчался успехом, как и попытка написать большой роман.
Творческая пауза Нилина тянулась до 1955 года, когда он, вспомнив юную службу в уголовном розыске, сочинил повести «Испытательный срок» и «Жестокость». Особенно пришлась ко времени «Жестокость» — о разочаровании романтичных революционеров-комсомольцев при столкновении с карьеризмом. Застрелившийся главный герой Венька Малышев настолько напоминал просвещенным читателям Александра Фадеева (чей выстрел в себя совпал с публикацией повести), что Нилину приходилось доказывать, — Фадеева он в виду не имел.
Повести ждал международный успех. «Испытательный срок» и «Жестокость» перевели на всевозможные языки, экранизировали. Нилин мгновенно поднялся в союзписательском табеле о рангах: пострадавший от Сталина; ратует за очистку революционных ценностей. Журналы ждали от него новых вещей.
А Нилин опять замолчал.
Он категорически не хотел писать о личном, отчего вся внутренняя работа (заметки, дневники) шла насмарку, оседая в ящике стола.
По мнению Константина Ваншенкина, писатель боялся провала, поскольку шел к признанию слишком долго.
Я же думаю, что основные достоинства Нилина лежали не в прозаической, а драматургической плоскости. По воспоминаниям современников, он был великолепным рассказчиком и лучшие его вещи славны как раз коротким, быстрым сюжетом, решенным в сказовой манере.
Последний успех настиг Нилина, когда у него появился в кино свой режиссер-ровесник Иосиф Хейфиц. В 1975 вышла «Единственная…» (экранизация рассказа «Дурь») с участием Валерия Золотухина, Владимира Высоцкого и Елены Прокловой. В 1979 мелодрама «Впервые замужем» с Евгенией Глушенко, Николаем Волковым-младшим, Игорем Старыгиным.
Эти фильмы до сих пор идут по телевизору, ибо Нилин на склоне лет нашел свою фишку — рассказ о личной жизни обычных людей с мельчайшими бытовыми подробностями. Он избавился от необходимости носить писательское лицо и с удовольствием перевоплотился в тридцатилетнего работягу, потерявшего семью и мать-одиночку, любовь нашедшую.
Жаль, что случилось это слишком поздно.
Но хорошо, что случилось.