Марк Прудкин. Актер, не любивший кино
13 сентября родился Марк Прудкин (1898-1994), актер, всю творческую жизнь истово прослуживший МХАТу, но оставшийся в памяти массового зрителя из-за парочки ролей в кино.
Любимый же МХАТ неоднократно приносил Прудкину боль и творческую неудовлетворенность.
И все равно, даже год своего рождения – 1898 – актер считал знаменательным, ибо в год этот Станиславский и Немирович-Данченко договорились о создании МХТ.
С 1924 и до конца Прудкин служил в этом театре. Первую славу ему принесла роль Шервинского в легендарной постановке «Дни Турбиных» Булгакова. Открытки с Прудкиным в роли элегантного белого офицера заполонили киоски.
Тогда же Прудкин впервые забежал в кино. Именно забежал, исполнив парочку проходных, малозначимых ролей в таких фильмах как «Человек из ресторана» и «Седьмой спутник».
Сейчас сложно представить степень любви и ответственности, которую питали актеры по отношению к МХАТу. Разве способен нынче убить кого раздел любимого театра? Развал МХАТа не смогли пережить Леонид Харитонов (Роковой театр для Леонида Харитонова), Юрий Пузырев (Юрий Пузырев. Заложник «МХАТа»), а сколько было инфарктов, затаенной горечи, прямых истерик… не сосчитать.
Вот и Прудкину театр вымотал нервы.
Принято думать, что кризис МХАТа обозначился в 1960-ые, когда появилась «Таганка», «Современник», — более мобильные, острые студии.
На самом деле, еще при жизни Станиславского начался застой, в полной мере проявившийся после войны. Это был застой репертуарный. Великие мхатовские актеры по разнарядке сверху были вынуждены кривляться в пьесах плагиатора Сурова. Сын Прудкина Владимир вспоминал:
«И я знаю, что отцу было стыдно говорить те слова со сцены, которые он был вынужден говорить, играть те роли, играть эти ходячие плакатные изображения. Это переживалось очень тяжело. Он очень страдал».
В итоге положение МХАТа стало беспокоить даже властей, поскольку театр был парадной вывеской для иностранцев. Переживали и мхатовские старожилы, составив заговор по замене худрука Бориса Ливанова на более молодого Олега Ефремова. Во главе заговорщиков встал Михаил Яншин, примкнул к нему Прудкин. Грибов, Кторов, Станицын держали сторону старого руководителя.
Всеволод Шиловский вспоминал:
«МХАТ поехал на гастроли в Киев. Борис Ливанов сначала был с труппой, но через пару дней уехал в Москву. Как-то мы сидели за столом, обедали. Рядом с нашим столом был стол Прудкиных. Вдруг открываются двери, входит Борис Николаевич. Подходит к Марку Прудкину и со всего размаха бьет по столу, так, что подпрыгивает посуда. И очень громко говорит:
— Марк, ты предатель! Ты не меня предал, ты МХАТ предал. И трагедия в том, что МХАТ перестанет существовать. — Ливанов еще раз грохнул кулаком по столу и ушел».
Как показала история — Ливанов оказался прав. Ефремов привел МХАТ к расколу и насколько раскол был обусловлен исторической необходимостью еще вопрос.
Но по отношению к старикам Ефремов поступил благородно, поставив для них спектакль «Соло для часов с боем». Там нашли отдушину и Яншин, и Грибов, и Андровская, и Станицын, и Прудкин.
И все же широкий зритель запомнил Прудкина благодаря кино.
При этом Прудкин считал, будто кино противоречит самой сущности актера. Актер ведь должен постоянно репетировать, совершенствоваться, а в кино ты играешь, спутанный камерой, раз и навсегда.
Еще в 1961 Прудкин воплотил на сцене Федора Павловича Карамазова. Естественно, Иван Пырьев, приступая к экранизации романа Достоевского, хотел Прудкина и никого больше. Начался период долгих переговоров, которые счастливо завершились явлением великого лицедея массовому зрителю. Прудкин выдержал роль с блеском, но кино не полюбил.
Рассуждая о молодом поколении актеров, признавался:
«Во всяком случае, в кино мне до них далеко. Пока я вхожу в роль, пробую разные ракурсы, мои молодые партнёры с некоторым опозданием подбегают ко мне, спрашивают режиссёра, где встать, и пожалуйста – уже готовы сниматься. А потом просто фантастически озвучивают свои и чужие роли. Для меня это мука адова, а для них занятие вроде бы между прочим».
Дебютировав в кинематографе на 71-ом году жизни, Прудкин оказался ролями отнюдь не избалован. Только в 1976 ему выпала работа, безусловно, запоминающаяся. Марк Захаров позвал Прудкина в экранизацию «12 стульев» на роль архивариуса Коробейникова.
Потом Прудкин сыграл отца героя Андрея Миронова в заметной социальной комедии «Блондинка за углом».
Что касается театра, в 1983 Прудкин исполнил роль Понтия Пилата в спектакле по «Мастеру и Маргарите». Режиссером выступил его сын.
Прудкин немного не дожил до ста лет, застав и раздел театра, и развал страны.
Старался об этом не говорить, пребывая в прошлом, где МХАТ оставался таким, каким он его, по счастью, застал.