Есть в истории литературы судьбы безнадежно легендарные. Которым Господь дает дар, а больше не дает ничего. Ни публикаций, ни нормальной работы, ни жизни в покое. Книги у них начинают выходить только после смерти, и хорошо еще, если находят они читателей вне узкого кружка.
Меж тем, как пишут волшебно.
Один из таких легендарных Рид Грачев (1935 — 2004), узелочки драмы которого завязались еще до рождения.
Бабушка Грачева носила фамилию Витте. Была она столь ярой большевичкой, что выкинула из фамилии буковку «Т», дабы никак не походить на царского министра финансов Сергея Витте. Такой же непримиримостью страдал и внук.
Дед Арсений Грачев оказался тем еще рабом страстей. После революции он занял высокий пост, но вместо карьеры… В один далеко не прекрасный день Арсений Грачев застрелил второго мужа бывшей супруги. Пытался достать и супругу, но был скручен и признан невменяемым.
Так вот, начиная карьеру литератора, Рид счел фамилию Вите неблагозвучной и взял позывные деда – «Грачев».
Можно воскликнуть: «Позвольте, а мама с папой?»
Отца Грачев никогда не видел. Назначен им был некий Пинкус, но сам сын в его отцовстве сомневался.
«Вообще мать была любвеобильна, так что мне трудно судить о том, кто же из поклонников матери мой действительный отец»
Мать, женщина бытово – безалаберная, работала журналисткой. Дом держала бабушка. Именно она с началом войны устроила эвакуацию внука в Кировскую область. Это помогло Грачеву выжить. Мать и бабушка погибли в блокадном Ленинграде.
Так начались восьмилетние скитания мальчика по детским домам.
Первые серьезные рассказы Грачева образуют цикл «Дети без родителей». Там об одиночестве ребенка сказано с обезоруживающей простотой и принципиальностью. Особенно хорош рассказ «Посторонний» о битом жизнью человеке, который хотел усыновить мальчишку, да запал прошел, а мальчик ждет.
В 1949 Грачева забрал в Ригу дядя. Своенравный парень не ужился с военным. В 1953 он поступает на отделение журналистики филфака ЛГУ.
Это время «оттепельное», полное надежд. Грачев быстро становится одним из лидеров неформальной культуры Ленинграда. Его рассказы заинтересовали Веру Панову, Ефима Эткинда. Знать прозу непечатающегося Грачева стало хорошим тоном.
Денег, уюта, тепла все это не давало. В 1957 году Грачев попытался отравиться люминалом. Стресс был таким серьезным, что пришлось брать годовой «академ».
Свою любовь Грачев все-таки встретит. Он женится на Людмиле Кузнецове. Быт накроет молодоженов с головой.
Университет закончен – работы нет. Грачев и жена с трудом находят место в поселковой ШРМ в Сортовале. Он преподает историю, Людмила – литературу. Живут в неотапливаемом деревянном доме.
На ноябрьские праздники решают смотаться в Ленинград. Директор же школы решил, что молодые специалисты решили не возвращаться совсем и при всех нахамил жене Грачева. Импульсивный писатель залепил ему пощечину. По закону подлости в левой руке Грачев держал нож для разрезания бумаг, что дало возможность директору и примкнувшим к нему стадно учителям составить протокол о вооруженном нападении.
Хорошо, что в тот раз стороны взаимно договорились. Бумаге хода не дали, но место супруги потеряли.
Все мысли Грачева вертятся вокруг прорыва в литературу. Но издательства крепко держат оборону. А как иначе?
Скажем, Грачев представляет сборник «Зуб болит». Рассказ, давший название сборнику рассказывает о парне, который мучается зубной болью при любом столкновении с социальной несправедливостью. Аллюзии, как говорится налицо. От крепко написанного рассказа несет такой «достоевщиной», что пропустить его в печать, значит лишиться должности.
Или вот лучшая проза Грачева – повесть «Адамчик». Она написана о мире, где советской власти нет вообще, хотя действие происходит в современном автору Ленинграде. Ее герой безмысленный подросток, счастливый вариант «Постороннего» Камю. «Первочеловек» Адамчик зашибает неплохие деньги на матрасной фабрике, но даже не знает, куда их потратить. Ключевая его фраза: «Ничего не понимаю!» В свободное время, коего вагон, парень бродит по улицам, бьет стекла, задирает прохожих. Он настолько девственно чист, что может, как повторить подвиг Александра Матросова, так и зарезать милиционера.
Появись повесть в то время, можно было бы ожидать интереснейшей дискуссии по поводу героя, который, кстати, через пару лет появился в кинематографе («Три дня Виктора Чернышова»).
Но «Юность» печатать «Адамчика» отказалась, а «Нева» хоть и выразила согласие, но рассыпала набор, поскольку раздался окрик на самом верху: «Что это, мол, за герой?»
Меж тем «оттепель» схлопывается. Член народной дружины Лернер инспирирует процесс над Иосифом Бродским.
В июне 1965 года члены народной дружины задерживают на улице нетрезвого Грачева. Его избивают до потери сознания.
«Среди них был «специалист», он бил кулаком по голове, не оставляя следов. В результате – контузия со всеми её прелестями», — писал позже Грачев, отмечая, что уже никогда не будет прежним.
И, действительно, с 1965 он пишет все реже, уходя в эссеистику и переводы. А, главное, начали сказываться перипетии сложной жизни, да и дурная наследственность заработала. Грачев все чаще уходит в неадекват.
Именно в это время написал ему «Охранную грамоту» Иосиф Бродский (Советский дружинник, посадивший нобелевского лауреата):
«Риду Иосифовичу Вите (Грачеву) для ограждения его от дурного глаза, людского пустословия, редакторской бесчестности и беспринципности, лживости женской, полицейского произвола и всего прочего, чем богат существующий миропорядок; а паче всего — от всеобщего наглого невежества. И пусть уразумеет читающий грамоту сию, что обладатель ея нуждается, как никто в Государстве Российском, в теплом крове, сытной пище, в разумной ненавязчивой заботе, в порядочной женщине; и что всяк должен ссужать его бессрочно деньгами, поелику он беден, ссужать и уходить тотчас, дабы не навязывать своё существование и не приковывать к себе внимание. Ибо Рид Вите — лучший литератор российский нашего времени — и временем этим и людьми нашего времени вконец измучен. Всяк, кто поднимет на обладателя Грамоты этой руку, да будет предан казни и поруганию в этой жизни и проклят в будущей, а добрый — да будет благословен. С чувством горечи и надежды и безо всякой улыбки писал это в Лето Господне 1967-е раб Божий Иосиф Бродский, поэт».
В 1967 у Грачева, наконец, выйдет первая книга «Где твой дом?», общипленная цензурой до куцего сборничка из восьми рассказов. Следует прием в Союз Писателей.
Но он уже болен настолько безнадежно, что лишь оформленное Валерией Кузьминой опекунство (с женой Грачев успел развестись), спасает от постоянного заключения в «психушку».
К семидесятым годам творческая жизнь Рида Грачева заканчивается.
О нем забыли на четверть века, но только прочная репутация оттепельного гения помогла Грачеву избежать смерти от рук «черных риэлторов».
В 1994 году, когда Рид пропал без вести, «Аргументы и факты» напечатали объявление о розыске, подробно объясняя, кто такой Грачев (у него как раз тогда вышла вторая книжка «Ничей брат»). Преступники, держащие Грачева в какой-то халупе решили не связываться, выставив инвалида на улицу.
Писатель добирался домой несколько дней, подхватил гангрену. Ногу пришлось ампутировать.
После этого Грачев прожил еще десять лет. Последними его словами были: «Моя книга?»
Книгу пришлось ждать еще десять лет. В 2013 вышло «Письмо заложнику». В 2014 «Сочинения».
Это наиболее полный свод написанного Грачевым.
