12 ноября 1982 года на пленуме ЦК КПСС Генеральным секретарем избрали Юрия Андропова.
Имя его вызывает до сих пор споры — благом был Андропов для страны, али нет. Не буду касаться этой темы, ибо время Андропова застал ребенком и какой-то особой разницы между ним и Брежневым не заметил. Понятное дело, что меня не касалась водка «Андроповка» и тягание за прогулы на производстве.
Поговорим лучше о поэзии Андропова, который, да-да, писал стихи.
Для меня вопрос — почему генсек не публиковал свои вирши? — не стоит. Человек умный, знающий и любящий поэзию Андропов понимал, что занимается штукатурством, рифмачеством на случай, которое уместно только за дружеским столом. Более профессиональный поэт Сталин и тот забаллотировал издание своих поэз к 70-летнему юбилею, спровоцированное некими льстивыми товарищами. Что уж говорить об Андропове.
Ходили, правда, слухи, что еще в 1940-ые Андропов издал поэтический сборник в Петрозаводске под псевдонимом Владимиров, только где та книжка?
У некоторых граждан обстоятельство, что гонитель творцов-диссидентов сам пописывал стишки вызывает сарказм. Но еще раз, — Андропов своим занятиям поэзией сакрального значения не придавал.
И в стихах отозвался о своей работе лихо, взяв в оборот рифмы обстоятельства, приведшие его в контору.
Известно: многим Ка Гэ Бэ,
Как говорят, «не по губе».
И я работать в этот дом
Пошёл, наверное б, с трудом,
Когда бы не случился впрок
Венгерский горестный урок.
А вообще его размышление о власти отдает басенным моралите, достойным пера Сергея Михалкова, который поставлял подобное пудами.
Сбрехнул какой-то лиходей,
Как будто портит власть людей.
О том все умники твердят
С тех пор уж много лет подряд,
Не замечая (вот напасть!),
Что чаще люди портят власть.
Какой же поэт без любовной лирики? Андропов писал стихи законной жене, над чем сам же подшучивал.
Писал и думал, дорогая,
Что в пятьдесят, как в двадцать пять,
Хоть голова почти седая,
Пишу стихи тебе опять.
И пусть смеются над поэтом,
И пусть завидуют вдвойне
За то, что я пишу сонеты
Своей, а не чужой жене.
Родная, близкая, с тобою
Мы шли по жизни много лет,
И жребий, брошенный тобою,
Для нас двоих был «да» и «нет».
Обоим нам светило счастье,
Обоих нас трясла беда,
Мы были в вёдро и в ненастье
Друзьями верными всегда.
Во-первых, несмотря на заявленную форму это не сонет, а во-вторых, объявить женщине, что она твой верный друг, не комильфо, но для андроповского поколения суровых комсомольцев, наверное, нормально.
Еще одно стихотворение — ответ на поздравление с пятидесятилетним юбилеем Арбатову, Бовину и Шахназарову.
Это стихотворение Юрий Андропов сочинил в больнице. Оно не чуждо некоторого философствования, которое вообще было Андропову свойственно.
Друзья мои, стихотворенье –
коллективный мадригал-
Я прочитал не без волненья
И после целый день вздыхал:
Сколь дивен мир! И как таланты
Растут и множатся у нас.
Теперь, смотри, и консультанты,
Оставив книги-фолианты,
Толпою «чешут» на Парнас.
И я дрожащими руками
Схватил стило в минуты те,
Чтобы ответить вам стихами
И зацепиться вместе с вами
На той Парнасской высоте.
Увы! Всевышнего десницей
Начертан мне печальный старт
Пути, который здесь, в больнице,
Зовется коротко – инфаркт.
Пути, где каждый шаг неведом,
Где испытания сердцам
Ведут чрез тернии к победам…
А в одночасье к праотцам.
Среди больничной благодати
Сплю, ем да размышляю впрок,
О чем я кстати иль некстати
Подумать до сих пор не смог.
Решусь сказать «чуток похлеще»,
На руку сердце положа,
Что постигаешь лучше вещи,
Коль сядешь ж**** на ежа.
На солнце греюсь на балконе;
По временам сижу «на троне»,
Хоть и засесть на этот «трон»,
Не бог весть как «из ряда вон»,
Но, как седалище, и он
Не должен быть не оценен.
Ведь будь ты хоть сто крат Сократ,
Чтоб думать,- должен сесть на зад!
Но хватит шуток. Сантименты,
Известно, не в ходу у нас,
И все ж случаются моменты,
Когда вдруг «засорится глаз».
Когда неведомое «что-то»
В груди твоей поднимет вой,
И будешь с рожей идиота
Ходить в волненье сам не свой.
Вот что самое, друзья,
намедни испытал и я.
Примите ж вы благодаренье
За то, что в суете сует
Урвали «чудное мгновенье»
И на высоком вдохновенье
Соорудили мне сонет.
Он малость отдает елеем
И, скажем прямо, сладковат,
Но если пишешь к юбилею,
Тут не скупись кричать: «Виват!».
Ведь юбилей – не юбилей.
Когда б не мед и не елей.
Кончаю. Страшно перечесть.
Писать стихи – не то, что речи,
А если возраженья есть-
Обсудим их при первой встрече.
Ну и одно из последних стихотворений генсека, где философствования еще больше, а иронии нет совсем. Всему черед уходить.
Да, все мы смертны, хоть не по нутру
Мне эта истина, страшней которой нету.
Но в час положенный и я, как все, умру,
И память обо мне сотрет святая Лета.
Мы бренны в этом мире под луной:
Жизнь – только миг (и точка с запятой);
Жизнь – только миг; небытие – навеки.
КрутИтся во вселенной шар земной,
Живут и исчезают человеки.
Но сущее, рожденное во мгле,
Неистребимо на пути к рассвету.
Иные поколенья на Земле
Несут все дальше жизни эстафету.
